"Мы разрушаем иллюзии". Интервью с солисткой ВИА "Татьяна" Мириам Сехон

16.08.2007 13:00

ВИА "Татьяна" играет самую модную музыку этого лета, "ретро счеловеческим лицом". Перед концертом группы корреспондент Time Outпоговорил с ее солисткой Мириам Сехон о том, как остаться современнойдевушкой в платье 30-х годов.

Семь девушек в старинных платьях поют песни 30-х годов и погружаютв атмосферу того времени. Такое вроде бы незамысловатое представлениеоказалось очень эффектным: ВИА «Татьяна» дажеприглашали недавно выступать для посла Евросоюза, а залы на концертахони собирают без всякой рекламы благодаря одному лишь «сарафанномурадио». Во время интервью солистка Мириам Сехонбыла не в образе, одета обычно и говорила не останавливаясь. При этомона попросила вырезать из интервью всю ненормативную лексику, потомучто его прочтет бабушка.


Вы уже почти культовый персонаж, в «Живом журнале» даже естьпосвященное вам сообщество, разве что на улицах еще не узнают.Не обидно за остальных участниц ВИА «Татьяна»?

Да, это я придумала ВИА, но это не мой личный проект, а сотворчествосеми человек — это очень важно. Да, я солистка, лицо группы, но вседевушки — каждая сама по себе артистка, каждая — личность. Вот,например, моя подруга Алина Масленникова помогла всех собрать.Или пианистка Валерия Коган — она делает аранжировки, и очень здорово.Как-то нам нужно было быстрее все сделать,мы попросили мальчика-аранжировщика. Но человек извне никогдане сделает то, что тебе нужно. Надо с нами провестикакой-то отрезок жизни, побывать на репетициях, послушать, какмы ссоримся, шутим и смеемся, как играем концерты. А Ирина Зарубина,которая играет на контрабасе? Мало того что она присутствовала в TimeOut в списке самых красивых людей Москвы,она еще в этом году окончила музыкальное училище по классу контрабаса,а еще играет на тромбоне и собирается поступать на джазовое отделение.Мы срослись вместе, стоит поменять только одного человека — и все будетсовсем по-другому.

Вы где-то специально учились стилю поведения на сцене? Пересматривали архивные записи или театральная подготовка помогла?

Я надеваю костюм, и у меня появляется внутреннее представлениео времени. Снимали недавно для журнала фотосессию:я надела шляпку с вуалью — и тут же изменились все движения. С этим,наверное, рождаешься. Как есть люди, которым что ни надень, им всеидет, а другие берут в руки новый музыкальный инструмент и тутже начинают на нем играть. Мне иногда кажется, чтоя себя омерзительноведу. Мне, например, говорят: «Вы не должны на сцене нагибатьсяза водой».

Да, я тоже отметил этот момент: создается атмосфера, и тут вы наклоняетесь за пластиковой бутылкой, и образ сразу же испаряется.

Но бутылка с водой не висит в воздухе! А я пою, и мне нужно пить воду.У тебя возникает иллюзия — мы ее разрушаем, и в этом нет ничегоплохого. Я все равно не девочка из 30-х, я из XXI века. Когдамы делали концерт для ветеранов на 9 Мая, они потом возмущались: «У васдевочка курит! Представьте себе, чтоб кто-то в симфоническом оркестрекурил!» Или друзья после концерта подошли, начали восхищаться: «Ой, этотак прекрасно, так замечательно», а я им: «Ка-а-ак же я задолбалась!».Они: «Боже, ты создала такой прекрасный образ, а теперь…» Ну я же живойчеловек! Я могу устать, я какаю и писаю, ем и пью, все у меня так же,как у других людей. Мы попадаем в стилистику — и слава богу,но мы не хотим совсем все время в нее играть. Когда ты смотришьна Ренату Литвинову — она человек, который держит стиль на 100процентов. Нов какой-то момент это становится чересчур, хочется, чтобыона уже сказала (басом): «Ну все, я пошутила!»

А собственные песни у вас есть?

Наш продюсер считает, что мы должны начать писать свою музыку.Но писать музыку, стилизованную под 30-е годы, — это совсем другое.Ты слушаешь эти песни 30-х годов и слышишь там наивные тексты.«Не уходи, побудь со мной еще минутку, не уходи, мне без тебя так будетжутко». На английском языке это петь можно. Но по-русски когда слышишь«Если ты меня любишь, зачем же ты уходишь и сажаешь меня в такси»,то думаешь: господи, что это такое! По сути песни 30-х, которыемы исполняем, — это попса того времени. В то время были Шостакович,Рахманинов, Скрябин, ну или Шаляпин, в сравнении с ними Шульженкои Утесов — кабаре. А если сейчас сравнить Шаляпина и Утесова,то понимаешь, что Утесов — тоже великий музыкант. Мы не пытаемся этоповторить, это невозможно: у нас другой инструментальный состав,мы женщины, в конце концов!

Когда ждать студийной записи?

Группа «Татьяна» не запишет альбом, потому что ни одназвукозаписывающая студия не возьмется за альбом чужих песен, на которыенужны права. Вот мы сыграли песню Цезарии Эворы и захотели ее записать.Я пишу композитору этой песни на Кабо-Верде — он там сидит, курити почту электронную не проверяет. Его друг нам отвечает, что композиторсчастлив, что какая-то девочка в Москве поет его песню, «ну а по поводуправ обращайтесь в Париж». А туда уже не дозвониться.
Если какая-нибудь «Мелодия» решит, что готова заплатить и композиторам,и авторам текстов и все записать, — прекрасно. Но есть другиемузыканты, которые пишут свою музыку, и пусть она похожа на то, чтоты сто раз слышал, с ними проще. Да и зачем нас слушать в записи, лучшепотерпеть две недели, взять любимую девушку, бабушку или маму, прийтив клуб, выпить там чаю или водки и послушать.

Источник: Time Out Москва №32(142)

Все записи