InProg, 10 лет спустя

10.11.2011 21:00

У «InProg-2011» (Десятого фестиваля прогрессив-рока) два организатора. Первый – постоянный, второй – намерен стать постоянным. Или, поименно и соответственно: журнал «InRock» и Фонд Алексея Козлова «ArtBeat». Поэтому вполне естественно было сделать промо-материалом к «ИнПрогу» интервью «АртБита» с главным редактором «ИнРока» Владимиром Импалером. Ясно, что разговор был не только о фестивале… впрочем, читайте сами.   
 
ArtBeat:- Для начала давай поговорим о прог-роке у нас в стране. В каком состоянии он находится сейчас?

Импалер:- В каком? Чтоб я знал! В последнее время у меня в голове какой-то абсолютный перегруз музыкальной информации, новые имена там не застревают, да и старые вываливаются. Хорошие команды есть, да… А в целом жанра прог-рока, как такового, у нас в стране не наблюдается.

– Это как это?

– Да очень просто… Есть, как метко сказал Александр Костарев, «поток попыток что-то сделать» в этой весьма размытой стилистике. А вот единого культурного поля, в котором бы существовали команды и слушатели, которые осознавали себя частью этого поля – как не было десять лет назад, так и нет. Даже, можно сказать, стало труднее – потому что тогда на Западе ощущался некий прог-рок-ревайвл, всплеск интереса к жанру и к новым группам, многие смогли «вскочить на эту подножку», наши же команды, к сожалению, такой возможности не получили.

– И какие же проблемы мешают?

– Помимо очевидной, т.е. финансовой, это разобщенность. Отсутствие связной среды – информационной, хотя бы. (В этом есть и наша вина, конечно). Раз от разу мы сталкиваемся с ситуацией, когда, кроме шуток, возникает некая новая группа из не самого маленького города и пишет в первом же своем пресс-релизе примерно следующее: «Мы единственные, кто играет прог-рок у нас в стране!» В то время как простой поиск в интернете, записей вконтакте, да где угодно, убедил бы их в обратном. Но тогда бы не сложилось ощущения своей исключительности, эдакого «бросания на амбразуры». Многие говорят, что прог-рок – музыка не для всех, и это, к сожалению, превращается в «самоисполняющееся пророчество».

Еще есть такой момент. Под словом «прогрессив» зачастую понимается великое множество разных, совершенно невообразимых и несочетающихся друг с другом вещей…

– А каких, кстати? Что такое вообще прогрессив-рок? Что в него входит?

– (Получасовая пауза.) Ну, можно зайти на сайт типа progarchives.com и помедитировать на его «структурное древо». Фактически, есть некое ядро жанра – симфо-прог, основа которого заложена где-то пятеркой-десяткой команд – King Crimson, Yes, ELP, Genesis, VdGG, Jethro Tull… дальше мнения о сравнительной ценности начинают расходиться. Их многочисленные потомки – Flower Kings, например. В основном именно такие команды мы и привозим, кстати. Это не специально, так уж получилось! Затем – прогметал, Dream Theater и так далее. Нео-прогрессив – потомки Genesis в лице Marillion и так далее. RIO/авант-рок/неоклассика. Фьюжн. Психоделия/краут-рок/спейс-рок. Различные слияния фольклора и арт-рока. Далее, что спорно, многие считают логическим продолжением прогрессива жанры, появившиеся относительно недавно – пост-рок, например, или мат-рок. В творчестве многих нынешних инди-команд «прогрессивности» хватит за глаза…

– Хорошо, я услышал много названий групп и какие-то стилевые метки, а по сути-то что? Что характеризует прог-рок как музыкальный стиль?

– Да в том-то и дело, что строгих рамок нет, нельзя сказать категорично, мол, «веревка есть вервие простое», т.е. наоборот, вервие – веревка непростая, а прогрессив-рок – это хаммонд, меллотрон, 30-минутные песни и семь восьмых. Вообще есть несколько подходов к определению стиля. Первый – де-факто, вот было некое количество групп в 70-х, которые мы считаем прогрессивом, и значит, всё, что на них похоже, будем тоже так называть. Ура! Кстати, есть еще слово «арт-рок», не забывайте, оно хорошее, хоть и является, скорее всего, изобретением советских рок-музыковедов.

Второй подход – музыкально-аналитический. Есть, опять-таки, сложные структуры, многочастные формы, сложные размеры, разного рода ухищрения – значит, прогрессивно. Четыре четверти – садись, двойка.

Третий – разные варианты трактовки слова «прогресс». Безусловно, оно предполагает, что «прогрессивная» группа будет всегда предлагать некие свежие, идущие на шаг вперед других творческие решения. Безусловно, так на протяжении некоего времени – тогда, в конце 60-х – начале 70-х – и было. Но тогда нынешние прог-группы – это никакой не прогрессив, а отъявленное ретроградство! В принципе так и есть, но можете ли вы представить где-то еще ситуацию, когда абсолютно одинаковая музыка классифицировалась бы по-разному только потому, что записана в разное время? Даже смешно как-то.

Наконец, можно вспомнить дублирующий термин «арт-рок» и поговорить о прог-роке как о стремлении стиля к искусству. Наши музыкальные критики изобрели для этого специальный, и очень удачный термин «артизация». Стремление стиля к искусству – это сумма стремлений его музыкантов к собственному развитию (то есть личному прогрессу), творческий рост, стремление разрабатывать более эффективные музыкальные решения для возросших творческих целей. В то же время это еще и производная от артистической рефлексии, желание чувствовать себя создающим что-то не сиюминутное, а вечное. Разумеется, часто это ощущение обманчиво, но стремление такое есть. И в этом стремлении артизации «базовый» стиль – рок-н-ролл, ритм-н-блюз, начинает «подтягивать» к себе более взрослые, уже состоявшиеся стили – классическую музыку, джаз, фольклор, старинную музыку.

С другой стороны, тогда, в 60-х, музыканты получили принципиально новый инструментарий, и в его освоении, применении к музыке изобретали новое на каждом шагу. Поэтому быть прогрессивным в то время в рок-музыке было совершенно естественно!

– А сейчас?

– А сейчас музыканту надо либо полностью удалить из головы всё, что он прослушал, чтобы изобрести велосипед еще раз (это движение к самым-самым корням сырого ритм-н-блюза на фазе его превращения в прогрессив сейчас, кстати, видно у Pain of Salvation). Либо радикально сменить инструментарий (см. Pure Reason Revolution). Либо отказаться от прогрессив-рока как такового – чтобы быть «прогрессивным».

– Хорошо, а зачем тогда люди продолжают его играть, раз всё так сложно?

– А потому что есть еще один вариант понимания того, что такое прогрессив-рок. Я очень люблю эту аналогию и еще раз ее скажу сейчас. Представьте себе заповедник, где бегают разные огнегривые львы и другие сказочные создания. Заходя внутрь, вы точно знаете, что там водится нечто интересное. Но в то же время это – некие границы, рамки. Хотите – живите внутри, примите некие правила игры и вы наверняка получите благодарных слушателей. Ведь найденная прог-роковая форма просто-напросто удачна. В нее можно вложить множество ярких эмоций, красивых образов, мелодических находок. Ведь новизна – это лишь одна сторона медали, не менее важен и мелодический дар, и артистизм, и… да много чего важно.

– Давайте всё-таки вернемся к «ИнПрогу». Какова роль фестиваля для поддержки прог-рока в России? Есть ли от него конкретная польза?

– О, конечно, есть! Например, наш светоч и флагман, Александр Костарев, записал на нём концертный альбом «Live @ InProg», свой единственный (не считая сборника) релиз на данный момент. Кроме того, успешно развалились такие команды-участники прошлых фестивалей, как Nyl, Nordream, Face-X, «Кафтан Смеха», Metropolis… Да что там, даже на западный прог-рок в лице Sieges Even и Flower Kings мы оказали некоторое скромное влияние. (Смеется.)

А кроме шуток – главной идеей было прежде всего дать хорошим командам шанс как-то сыграть, раз, навести связи друг с другом, не чувствовать себя «одними в пустыне», наладить связи между разными городами, а то и странами. В идеале хотелось бы видеть целую сеть мини-фестивалей в разных городах, так, чтобы разные команды приглашали друг друга в гости, дружили, играли вместе, возникали интересные творческие союзы… Во многом это получилось. Но какого-то глобального эффекта пока что нет.

– Почему же?

– Я часто думал об этом. Всё-таки наши возможности сделать фестиваль по-настоящему резонансным и посещаемым событием были не очень велики. Даже когда мы звали западных хедлайнеров с именем, таких, как Flower Kings, на концерте были всё те же несколько сотен фэнов. А с отечественными есть еще одна сложность. Фестиваль всё-таки маленький и по аудитории, и по объему программы. Мы можем выпустить в день четыре, максимум пять команд, у нас одна площадка, фестиваль проходит раз в год, и он превращается в некое бутылочное горлышко – многие команды годами мечтают на нем сыграть, и мне нечего им сказать и нечем утешить. Потому что все хороши! Но мы опять зовем Костарева, потому что он – юбиляр, он – символ, да и просто более яркого музыканта и персонажа у нас нет.

– А каким был бы идеал фестиваля в твоем представлении?

– Ну, я надеюсь, что когда-нибудь мы совместными усилиями с «АртБитом» это всё реализуем. Пока фестиваль делается из соображений максимальной преемственности с прошлым – привычный клуб, привычные стили, формат выступлений. Мой идеал – свобода и открытость. Мне очень близок формат питерского фестиваля «СКИФ» (хотя я не всегда  понимаю их репертуарный выбор). Я ненавижу кабаки, я мечтал бы отойти от «клубного формата», вырваться из площадок, которые живут за счет бара, в достойные концертные залы, где можно и сидя воспринимать происходящее, и общаться в фойе с единомышленниками, и смотреть какие-нибудь художественные выставки, покупать диски, книги, сувенирку. Не просто концерт – а целый мир, который открывается на эти несколько (а не один!) дней. Разумеется, одной площадки недостаточно – нужны как минимум две. Конечно, нынешний спектр стилей слишком узок – надо расширяться в сторону и пост-рока, и авангарда, и просто любых творческих жанров «на грани». Как сделать так, чтобы при этом пришло достаточно публики – вот главная загадка. В нынешней Москве даже бесплатно заставить зрителя на что-то прийти – невероятно трудно.

– Мы пока говорили исключительно о Москве, а ведь нынешний фестиваль пройдет не только в столице… Это, если не ошибаюсь, впервые?

– Не совсем. Была у нас попытка сделать «ИнПрог» и в Питере, в 2003 году. По итогам, поболтав с местными музыкантами на вокзале, решили больше так не делать. (Смеется.) Ошибка наша была в том, что мы пытались сделать фестиваль издалека, без серьезной базы, без местной заинтересованности. Сейчас всё иначе – и в Санкт-Петербурге, и в Ярославле есть инициативные музыканты, есть, может, не очень бурный, но стабильный интерес и желание видеть «ИнПрог» в своем городе. Так, Иван Розмаинский, лидер питерской команды Roz Vitalis, уже несколько раз проводил у себя Saint-Peter Prog Fest, приглашая интересные команды из Финляндии и не только. А в Ярославле уже дважды стараниями Алексея Евланова из Introspective F.M. проходил «Ярославль InProg», и публика была очень довольна, я сам это видел. Поэтому мы и решили передать этим достойным организаторам знамя «ИнПрога» в их городах, и вполне логично и честно было предложить их командам там и сыграть. Не говоря уж о художественных качествах… (Улыбается.)

– А остальные участники, что скажешь о них?

– Остальные – это такое «роуд-шоу» из двух московских команд и одной английской. Наймем один большой автобус и прокатимся по маршруту Москва-Ярославль-Питер. Англичане, кстати, в восторге от идеи и готовы к любым тяготам! Про Kostarev Group я уже говорил, а Uphill Work – это одна из самых быстро набирающих очки московских команд, играют они прогрессив-рок с ведущими клавишными, очень мощный, боевой и с изрядной долей юмора, что для жанра этого просто сокровище. Они отлично показали себя на «Пустых Холмах» в этом году, поэтому над приглашением я не сильно сомневался. Наконец, в Москве мы услышим еще Cracked Rombix. Очень боевой инструментальный дуэт, гитара и ударные, тоже весьма задорный и веселый.

– Трудно было выбрать состав?

– Практически невозможно! Ночами не спал, всё думал об этом. Я не буду по тактическим соображениям упомянуть тех, кого еще мечтал взять – вдруг обидятся, а мне еще в следующем году их приглашать… (Смеется.)

– Можно ли считать этот набор гармоничным и исчерпывающим для фестиваля?

– Да нет, конечно. У нас нет авант-рока, нет психоделии, которую в 2009-м великолепно представляли Vespero, нет… Да чтобы получился гармоничный в этом плане день, надо в десять утра начинать, как, говорят, на NEARfest делают. (Смеется.)

– А как выбирали хедлайнера?

– Получилось очень странно – хедлайнера выбирали… под дату концерта. Так вышло, что фонд «АртБит» вышел на нас изначально с таким заманчивым предложением. Мол, мы уже «забили» в одном клубе 11 ноября, дата с точки зрения нумерологии очень интересная, должно всё получиться. Хотите? – сделаем «ИнПрог»! И дальше мы уже составили список потенциально интересных команд и проверяли, смотрели их гастрольные графики, кто из них не играет в этот день. Оказалось, что почти все заняты! Но один очень талантливый и всеми любимый артист вроде как был свободен, мы ждали какого-то ответа, ждали-ждали, наконец, выяснилось, что опаньки. Тут возникло острое желание всё отменить или провести чисто российский мини-фестиваль с Костаревым в роли хедлайнера.

Мысль о The Tangent пришла в голову почти случайно, хотя за командой давно слежу и люблю, особенно первые два альбома. Я знал, что у них на днях выходит новый диск, и что гастроли им будут как раз кстати. Может, сыграло роль то, что относительно недавно мы познакомились и обменялись парой писем в «фейсбуке» с менеджером группы Салли Коллиер. Поэтому я просто открыл уже начатую переписку и задал Салли простой вопрос: «В Россию не хотите ли?» Ее реакция оказалось быстрой и настолько радостной, что ни о каких других вариантах думать уже не приходилось. Возникло ощущение, что мы «попали в яблочко» и после долгих блужданий наконец пошли по правильному пути.

А если говорить об этом выборе рационально, то The Tangent с самого начала представляли собой свежее течение в очень консервативном жанре т.н. ретро-прогрессива, прежде всего благодаря влияниям кентербери, что ныне очень редкое явление. Лидер команды Энди Тиллисон – отличный мелодист, прекрасный клавишник, человек «старой закалки», который начал играть еще в конце 70-х, т.е. лишь немного «опоздал на праздник», и его ни в коей мере нельзя упрекнуть в эпигонстве. Сами «Танжент» образовались в 2003-м, однако до этого (и параллельно с этим) у Энди есть команда Parallel or 90 Degrees, играющая более «смурной» и экспериментальный вариант прог-рока. Есть у Энди и электронные проекты. В общем, музыкант интересный и очень одаренный… А остальное пусть скажет музыка – слушайте!

– Кстати, мы забыли еще поговорить об истории фестиваля… Мы не слишком еще заболтались?

– Почему же, с удовольствием расскажу! Фестиваль начался в 2001 году, можно пытаться копать какие-то корни и глубже, вспоминать, почему так вышло, что наш журнал занялся вплотную именно прогрессивом… Кстати, до сих пор не могу понять. В первооснове лежали какие-то ключевые, как потом оказалось, встречи с интересными и одаренными людьми, которые «тянули» меня в эту сторону. Это и собственно «инроковская» команда. Это и опять-таки Костарев. Как сейчас помню, первый раз с ним встречались в дружеской компании на студии, он предлагал, по своему обычаю, выпить водки, а я еще не знал, что делать этого категорически не стоит… В общем, первый тест на прогрессивность я не прошел. (Смеется.) А еще до этого, году в 98-м, я видел на заборах афиши костаревской акции «Музыка для мозгов», заинтересовался, пришел в клуб и… не услышал ничего из обещанного. Оказалось, концерт отменили.

– Почему?

– Думаю, никто не пришел на предыдущий. Или, наоборот, прогстеры устроили дебош. Кто их знает!

– А другие встречи?

– А это уже впрямую относится к «ИнПрогу». Тут совпало сразу несколько, скажем так, подспудных течений. Хотя не знаю, насколько широкому кругу фэнов всё это интересно… Первое – группа «Элизиум», не панки!!!, а совсем другая московская прог-пауэрная команда, ныне распавшаяся, но тогда вокруг нее была некая активность, связанная с поклонением Dream Theater. Они делали кавер-вечеринки. Затем – Евгений Аксенов, про него можно целый день рассказывать, он любит и арт-рок тоже, тогда в числе его подопечных была замечательная группа NYL. Затем – мои питерские агенты открыли для себя только-только появившуюся команду Face-X, которая претендовала на звание «питерских Dream Theater». И самое-самое – Azazello. Вот эта группа из Тынды имела и до сих пор имеет какое-то прямо мистическое значение в моей жизни. Буквально всё посредством нее происходит. А тогда я просто понемногу переписывался с ее фронтменом Александром Кулаком по сети и узнал, что группа окажется проездом в Москве, будучи приглашенной на некий фестиваль в… Норвегии. Хедлайнером там был Йорн Ланде с одним из своих кавер-проектов. Как такое приглашение случилось, до сих пор не могу понять! Итак, всё как-то совпало, и решили сделать не просто концерт Azazello в Москве, а целый фестиваль.

Название «ИнПрог» предложил Максим Былкин, промо-менеджер «Союз Music». Там в то же время работал и Аксенов. По крайней мере, Максим так говорит – я уже напрочь забыл! Смысл простой – берем название журнала «InRock» и меняем «рок» на «прог». Какой-то философии тут не замечено.

Надо понимать, что на тот момент Azazello были самой успешной командой среди отечественного прогрессива. Они выпустили два альбома на западных лейблах! Пусть и крохотных, пусть и без дистрибьюции здесь, но в то время издать диск вообще казалось чудом, в ходу еще вовсю были кассеты…

– Трудно ли было готовить такой фестиваль?

– Кажется, примерно так же, как и сейчас! Еще в середине 2000-го у меня был забавный опыт «соучастия» в организации пауэр-металлического фестиваля. Там играли Catharsis, «Эпидемия», Shadow Host и Archontes. Всё вышло шумно, мощно и с большой лажей в конце – Archontes так и не успели сыграть, а я выходил к публике за это извиняться.

Поэтому как-то совсем незнакомо всё это не было, но, понимая несовершенство своих сил, я позвал на помощь Евгения Аксенова, настоящего «зубра» организационных дел, и Марину Сычеву, менеджера группы «Элизиум», которая как раз организовывала «дримтеатровские» кавер-концерты. До сих пор перед глазами картина, как эта дружеско-организаторская тусовка сидит в какой-то кафешке в Горбушке (уже ставшей «Рубином»), и предается мечтаниям в компании будущей звезды концертных афёр Адама Беляева, который как будто даже заинтересовался нашим проектом.  «А давай привезем Camel! А давай привезем Kansas!» – говорили мы ему, а он только загадочно улыбался и поправлял кепку.

Мы напечатали много-много афиш громадного формата на плотном картоне, напоминавших по содержанию стенгазету, где-то их расклеили, позвали друзей и стали ждать результатов…

– И как всё прошло? Что за клуб был, как с посещаемостью?

– Благодаря связям Аксенова нам предоставили самую известную тогда рок-площадку «Р-Клуб», славящуюся правильной атмосферой и пивом, сшибающим с полстакана. На концерт пришло человек 100 по билетам, кажется, 98 или что-то вроде того. Пришли все друзья по тогдашней тусовке форума «Musica.Mustdie» – посмотреть, что это за зверь такой – русский прогрессив! Играли NYL, Nordream (уже с женским вокалом, вскоре они превратились в совершенно волшебную команду Southwake), Face-X, Azazello и Elisium. Вопреки легендам, Костарев на фестивале не играл – но был в зале, записал часть происходящего на диктофон, из чего можно понять, что звучало всё в общем-то нормально. Только музыканты Azazello, оказавшись на сцене, позабыли про часы и отыграли раза в полтора больше, чем я их просил. А может, я по незнанию просто плохо следил за регламентом? В общем, я в первый (но не в последний!) раз сыграл в роль «матроса Железняка», который выходит на сцену и отвлекает артистов репликами типа «эта последняя!» или «сколько еще осталось играть?». В случае с прогрессивом ситуация усугубляется тем, что песни могут длиться минут по 20… и это был как раз тот самый случай! Время близилось к полуночи, в гримерке ждали участники группы Elisium, которые уже начали догадываться, что роль хедлайнера прог-фестиваля – не всегда самая выигрышная. Словом, было весело. Но, кажется, всем понравилось.

Под конец, когда все разошлись по своим делам, еще одна картинка, врезавшаяся в память: группа Azazello собирает аппаратуру, кто-то фоткается на память, один питерский музыкант не хочет покидать клуб – увлекся налаживанием культурных связей со столицей. А я стою посреди пустого зала и вижу перед собой целую лужу. Кап-кап-кап – с «р-клубовского» потолка потихоньку льется вода…

Всё это было, страшно подумать, целых десять лет назад.

– А теперь, десять лет спустя…

– …Воз и ныне там. (Смеется.) Хотя нет, отличия видны невооруженным глазом. Жаль, не могу рассказать так же подробно о каждом фестивале! Но как-нибудь – обязательно. Главное, что фестиваль продолжается, и у каждого есть возможность прийти и самим своим участием (или неучастием) решить, жить ему еще столько же лет и, главное, каким ему быть дальше…

Источник: http://artbeat.ru/


Все записи