Алексей Аграновский и группа Черный хлеб

01.08.2013 21:00

«Dr. Agranovsky» возник из кухонного блюзового музицирования московских музыкантов. Началась эта история в 1972 году, когда в доме братьев Аграновских собирались музыканты и московские хиппи, которые пели и играли на гитарах и записывались на пленку Тип-10 Шосткинского комбината «Свема», заправленную в двухдорожечный мономагнитофон Toshiba. Первые слушатели — друзья, девушки и соседи — были в восторге. В квартире на Ломоносовском гостевали знаменитые в узких кругах личности — лингвист, певец и композитор Саша Лерман, игравший тогда в группе «Скоморохи», Миша Гужов, который делал примочки для электрогитары и играл блюзы на девятиструнной цистре 18-го века, Вадим Голутвин, в ту пору уже освоивший фолк-рок и кантри на акустической гитаре, Саша Галкин, Пал Палыч Столыпин, Боря Баркас и многие, многие другие. Старший из братьев, Леша Аграновский, ночью пел песни на неродном языке, а утром сдавал бутылки, чтобы накормить младшего брата и гостей. Когда сентябрь прошел, остатки посуды удалось вынести, а в доме к приезду родителей оставались самые стойкие друзья, но не нашлось ни грамма сливочного масла…

Такие квартирные сейшны продолжались в течение 25 лет. В перерывах между ними Доктор играл соло, в том числе три года в Эфиопии и два — в Германии (это была работа по исследовательским контрактам; сценическое прозвище Алексея отражает его ученую степень). По его собственным словам, он видел первые блюзовые записи, нарезанные на гребнях абиссинских гор в провинции Шоа… а утро отмерялось ударами в барабан в коптской церкви соседнего города Амбо (старое название — Хагере-Хиуот, по-русски — «Святая вода»). Африка… это зеленая плоскость склона, опрокинутая на колено холма. Ледяные пустыни Германии… А что такое блюз, если не жизненный опыт? У вас есть другое определение? Спасибо, садитесь. Можно не научиться сольфеджио, главное — чтобы было, о чем сказать.

И вот однажды Доктору позвонила его старая знакомая (вместе с тем юная и привлекательная) Вероника, и предложила прийти в клуб Cry Baby в Беляево и «попеть чего-нибудь». Доктор пригласил своего старого друга Сашу Чиненкова (a.k.a. Чиня), трубачу и перкуссионисту, работавшему в «Арсенале», «Воскресении» и «СВ». Тот немедленно обещал свою поддержку и пригласил в качестве бас-гитариста Старуху Изергиля (Алексея Антонова, сессионного участника многих московских проектов). На следующий день они собрались втроем и записали на пробу 12 вещей (от «I Am A Man» Бо Диддли до «Come Together» Леннона-МакКартни). В конце встречи Старуха сказал, что от него по соседству живет молодой гитарист, которого можно было бы, в принципе, тоже позвать на игру. Так, словно капли воды на сковородке, собрался состав, который дождливой ночью 11 ноября 95-го подъехал к Cry Baby. В нем были — Чиня (ударные, гармоника), Старуха Изергиль (бас), Макс Степанов (первая гитара) и Доктор (следующая гитара, вокал). В середине выступления какие-то люди унесли свой рабочий барабан, а в конце — на следующей гитаре порвались две струны и кровь обагрила белую рубашку Доктора; но это не помешало концерту пройти с бешеным успехом. К сожалению, по пути домой Вероника сломала правую ногу (сейчас уже все в порядке).

С тех пор группа регулярно выступала по московским клубам, и ее состав пополняли новые люди (впрочем, тоже старые друзья). На втором выступлении в клубе Magnifique к ним присоединился Вадим Голутвин («Аракс», «Воскресенье», «СВ»). Позднее в концертах неизменно участвовал еще один музыкант из «СВ», клавишник Сергей Нефедов, и группа до своего полураспада (летом 97-го года) выступала под названием «СВ & Dr. Agranovsky». Звук на сцене ставили многоопытный звукорежиссер студии Ленкома Валера Андреев (ныне покойный) и Рома Ивановский; это была неизменно безукоризненная работа.

Здесь к месту еще одна история. В 95-м Доктор напечатал в журнале «Записки Академии Наук Соединенных Штатов Америки» (a.k.a. PNAS USA; vol. 92, рр. 2470—2473) статью, где описывался вирус, напоминающий под микроскопом гремучую змею («Rattlesnake»). Оттиск статьи автор послал по почте в город Мартин, штат Теннеси, певице кантри и блюза Рэттлснейк Анни, которая произвела на него сильное впечатление исполнением «Blue Flame Cafe» в известном кино The Other Side Of Nashville. Переписка Доктора и Гремучей Змеи прервалась в мае 97-го, когда последняя прилетела в Москву и дала несколько концертов, поддержанных «СВ & Dr. Agranovsky». Перед отъездом на родину (будем надеяться, что там меньше накурено, чем в московских клубах, на которые она все время жаловалась) Рэттлснейк Анни спела «Summertime» в джазово-блюзовом джеме на программе «А» на «Втором канале» (с участием Голутвина, который нарезАл на акустике… и Доктора, игра которого на записи не выделяется, потому что кто-то в самом начале наступил на гитарный джек).

Достоинства и недостатки «СВ & Dr. Agranovsky» заключались в том, что они были джемовым составом, инструменталисты которого были постоянно заняты в других проектах. Некоторая сырость исполнения (хоть и не до стадии ревматизма, но все же) даже нравилась слушателям, поскольку на ее обороте виднелись — незаигранность номеров и воля. У этой группы сам собой сложился живой драйв, на котором вышивали, разнообразным и современным звуком, совершенно непохожие гитаристы, Голутвин и Степанов. Они исполняли классику блюза, но не снимая партии, а скорее вспоминая настроение. Записей этой группы не сохранилось. По-видимому, музыканты придерживались экологического принципа незасорения эфира, подразумевающего тишину после концертов. Уже в процессе распада они сделали один удачный гиг, зафиксированный на видео — выступление в «Часе Совы» на канале СТС-8, где были блюзы (музыка впервые за всю деятельность программы исполнялась в живую) и свободное интервью.

Новый состав был образован Старухой Изергилем, Доктором, Максом Степановым и ударником Юрием Титовым. После шести месяцев репетиций на квартире Старухи в Измайлово они начали выступать в московских клубах с программой, где были аранжировки Битлз, Хендрикса и лишь несколько блюзов из старой программы. С течением времени трио Титов — Антонов — Степанов составило хардовую группу, которая стала называться «Роковые Яйца». Доктор, и присоединившаяся несколько позднее певица Аня Салминг (исполнявшая вещи Джанис Джоплин и Лед Зеппелин), были чем-то вроде солирующих электронов вокруг этого твердого ядра. Одна из аудиозаписей на этой странице, Hellhound On My Trail, относится именно к этому периоду жизни; она сделана на студии Бориса Оппенгейма в Ленкоме летом 97-го года.

Вход 400 р.

Большой зал
Начало: 21.00

Rhytm & Blues Cafe
Москва, Староваганьковский переулок, д.19, стр.2
rhythm-blues-cafe.ru



Все события